Владимир Дараган

В конец февраля набрался храбрости и почитал новости. Что-то даже внимательно, с раздумьями. Похоже, дело идет к тому, что прикроют вражеские соцсети. Фейсбук, в частности.

Что в таких случаях делает оптимист? Он начинает думать и придумывает открыть аккаунт в «ВКонтакте». Потом он заглядывает туда и обнаруживает, что там почти все, как в Фейсбуке. Даже лучше, потому как только Дараганов там больше тысячи! Это не Фейсбук, где их раз-два и обчелся. Правда в Фейсбуке есть темнокожие Дараганы из Африки (Daragan Magar, например), но разве это настоящие Дараганы?

Короче: я завел аккаунт в «ВКонтакте». Если кому-то удобнее общаться со мной там, буду рад встрече. Пока я копирую туда посты из Фейсбука и немного других фотографий. Потом подумаю, что с этим делать дальше. В Фейсбуке я останусь, конечно. VK будет запасным аэродромом. Две соцсети я, наверное, потяну.
Вот мой адрес, кому интересно: https://vk.com/daragan2021

Если верить печатному слову, то в Нью-Йорке одна треть жителей живет в одиночестве. То есть за невестами надо ехать не в Иваново, а в Нью-Йорк. Но надо быть готовым, что замуж никто не пойдет – жить одному удобнее.

Франсуа Мориак утверждал, что «Париж – это населенное одиночество». О Нью-Йорке он бы написал так же.

Одиночество – это неизбежная плата за успех, за власть, за путь наверх, если идти по головам. Но одиночество бывает и без этого. Так складывается, хоть косяки у дверей грызи.

Соцсети – спасение от одиночества. Пусть суррогатное, но общение. Это и хорошо, и плохо. Плохо, что есть соблазн этим суррогатом и ограничиться.

Уильям Фолкнер говорил, что с одиночеством особенно опасно смешивать алкоголь. Но мало ли что говорили писатели, потягивая виски с содовой в барах Гринвич-Вилладжа.

Одиночество – это не только пустая комната, безлюдный парк или молчащий телефон. Это еще нереализованное желание рассказать кому-нибудь о красивых облаках или приготовить для него мясной рулет и вкусный соус.

«Одиночество в толпе», «одиночество вдвоем» и «одиночество в сети» – эти фразы стали заезженными. Но от этого они не стали слаще.

Чтобы спастись о одиночества ты идешь в клуб любителей выжигания по дереву, но встречаешь там таких же одиноких, которые не могут тебе помочь.

Потом ты привыкаешь и говоришь, что одиночество – это неплохой собеседник. Он никогда не спорит, всегда рядом и даже по-своему любит тебя.

ВНУТРЕННИЙ МИР
Я вошел в комнату. Литературный герой лежал на диване и смотрел в потолок.
– Собираешься опять учить человечество, что нужно оторвать попу от дивана и пойти на север сквозь метель, вьюгу и покрытые снегом елки?
– Нет, у меня сейчас другая концепция. Важнее выращивать и удобрять внутренний мир.
– А как быть с теми, чьи тела требуют низменных удовольствий?
– Это прекрасно, если удовольствия сопровождаются духовным ростом.
– Типа, выпили, а потом поговорили?
Литературный герой задумался. Я продолжил:
– Ладно, ты будешь есть крестьянский завтрак: картошка, бекон, лук и яйцо в одной сковородке?
– Буду, и еще буду чай с молоком, клубничным вареньем, сыром и горячим бубликом. Но потом обязательно поговорить.

***

ВОРОБЬИ
В стае воробьев все очень сложно. Постоянные драки и выяснения отношений. Но потом всё резко забывается, и по чьей-то команде они дружно перелетают на новое место. Тут бы провести сложные аналогии и сделать философские выводы, но воробьи улетели, а на их место прискакала рыжая белка, гуляющая сама по себе. И философские выводы сразу стали другими.

***

ЭЛИТА
– Помнишь времена, когда писатели и ученые были элитой?
– Чушь, тогда элитой были мясники и продавщицы в обувных отделах.
Тут подошел Сан Саныч и сказал, что не надо говорить о прошлом. Сейчас все упростилось, и вчера он был элитой целых пять минут.
– Это как?
– Это когда я попросил продать мне элитный коньяк из стеклянного шкафчика, закрытого на замок.

Эволюция не всем была хороша – она замедлила прогресс. Чтобы выжить, животные, а потом люди, объединялись в группы. Так было проще обороняться или добывать пропитание.

Ученые с помощью МРТ определили, что когда человек высказывает мнение отличное от мнения группы, то в мозге включаются центры, отвечающие за негативные эмоции. Гораздо приятнее кивнуть и быть как все. А новые идеи, если они не принимаются группой, могут подождать. Такими нас сделала эволюция.

Я уже писал, что не верю в эффективность мозгового штурма. Много раз сидел за столом, слушая мнения. Всегда побеждало то, что всех устраивало. Это было самым консервативным мнением. «Не колыхать» – если кратко.

Тут есть и плюсы – завтра будет как сегодня. Взойдет солнце, мы пойдем на работу, а в пятницу получим зарплату. Можно планировать не только завтрашний день, но и летний отпуск и даже надеяться до пенсии выплатить долг по ипотеке.

Я писал о черной белке, которая не такая как другие, и которая выжила среди рыжих и серых белок только благодаря своей силе. Среди людей «другие» выживают тоже, если они сильные. Или они могут не обращать внимания на мнение группы.

Но тут засада. Быть сильным и независимым среди людей могут люди с достатком. Или полные пофигисты, которые спокойно взирают на толпу. Засада в том, что достаток и мудрость одиночества в толпе обычно приходят с годами, когда уже трудно рожать новые идеи, помогающие прогрессу. Слишком много знают эти мудрецы о том, что нельзя сделать. Сами обжигались или видели обожжённых.

Какой практический вывод, как спросил бы Капитан? Вывод прост. Если ты уже способен быть не таким как все, если твоя мудрость пофигизма зашкаливает, то надо работать в незнакомой тебе области. Там ты еще не знаешь, что задачи неразрешимые и тебе наплевать, что скажут профессионалы. Бери лист бумаги, зажигай свечи, окунай перо в чернильницу и вперед. Если ты не собираешься сокрушить Мироздание, то оно тебе поможет.

Узнал ответ на загадку, которая мучила меня много лет.
Прочитал, что Дюма решил посмеяться над читателями и написал (говорят, что на спор) роман, заставивший переживать за четырех разгильдяев, а не восхищаться кардиналом Ришелье, который много сделал для процветания Франции.

***
Классическая схема рассказа/повести – это завязка, развитие, кульминация, развязка. В жизни так редко бывает. Мы живем в серии коротких этюдов, нанизанных друг на друга.

***
Люблю октябрь – динамичный месяц. Каждый день за окном что-то новое. Природа умеет засыпать красиво.

***
Каждую неделю получаю письма с просьбой о помощи ребенку. Написаны, как под копирку. Меняется только имя ребенка и его болезнь. Вспоминаю историю о мальчике, который любил кричать «Волки, волки!»

***
Лада Глыбина написала, что в Китае писатели, художники и фотографы живут припеваючи. Большие тиражи, уважение в обществе. Долго думал, хотел об этом забыть, но зачем-то записал в блокнот.

***
Когда о чем-то напряженно думаешь, то появляется чувство, что ты маленький человечек, сидящий в голове. Огромное тело ходит, говорит, что-то делает, но тебе не мешает. Ты в нем сторонний наблюдатель, не принимающий участия в этих действиях.

***
Скоро летим в Мюнхен. Пока для меня это город Людвига II Баварского и Вагнера. И продолжение истории о Сиси, подруги Людвига. Ну и, конечно, Синий Всадник во главе с Кандинским. Пиво с сосисками и тушеной капустой тоже важно, но это на втором плане.

***
Кандинский на своих картинах пытался изобразить музыку. Если об этом знать, то смотришь на его полотна другими глазами.

***
Музыку невозможно описать словами. Всегда знал, что наша речь и математика очень ограничены. В будущем мы будем обмениваться информацией и вычислять по-другому. Все начнется с настоящего (а не такого как в пылесосах) искусственного интеллекта.

P.S. Еще раз прошу прощения, что редко тут появляюсь. Фейсбук отнимает все время, отведенное для соцсетей. Там стало весело, как в давние вреемена, когда было весело на майл.ру.

Человечество похоже на гигантский мозг. Каждый из нас – один нейрон. Наше общение – связи между нейронами. Аналогов можно найти много. Подозрительно много. Да и число людей на земле лишь на порядок меньше числа нейронов в наших головах. С появлением социальных сетей связи между людьми умножились, передача сообщений выросла.

Как-то на досуге я смоделировал простейший мозг на компьютере и обнаружил, что информация может храниться в виде стоячих электрохимических волн. Это сразу объяснило, почему удаление части мозга почти не разрушает нашу память.

Чешутся руки разобраться, о чем думает человечество в целом. Какие мысли рождает этот гигантский мозг? Какие информационные волны гуляют по планете? Какая хранится информация? Мы все участвуем в процессе мышления этого гиганта, но не подозреваем об этом. Так один нейрон мозга не знает, о чем думают 90 миллиардов собратьев, объединенных в сеть.

Астрофизики жалуются, что изучают нашу Вселенную изнутри, не могут посмотреть на нее со стороны. С глобальным мозгом похожая проблема.

Ну и вопрос, часто задаваемый в криминальных фильмах и который надо задать глобальному мозгу: «На кого ты работаешь?»

Метод «контрольной группы» впервые описан в Библии, в Книге пророка Даниила. Навуходоносор, царь Вавилона, покорил Иерусалим и приказал главному евнуху привести к нему представителей израильской знати. Среди них был Даниил, который попросил евнуха позволить им не есть царскую пищу из-за религиозной диеты. Евнух испугался и возразил, что они могут выглядеть хуже, чем остальные люди их возраста, и он может лишиться головы.
Даниил тогда предложил: «Не давай нам ничего, кроме овощей и воды, а через десять дней сравни нас с теми, кто питался царской едой». Его предложение было принято. Десять дней спустя Даниил и его спутники выглядели здоровее придворных из «контрольной группы».

Такой метод применяется при испытании лекарств, генетических и психологических исследованиях в современном маркетинге и даже при дизайне сайтов. Ничего не подозревая, все мы входим в контрольные группы. Такие эксперименты называются A/B testing. Вот пример:
Дизайнер или редактор сайта думает, какой заголовок поставить к статье, чтобы увеличить число читателей. Пробуются два варианта:
А. «Необычные явления в атмосфере»;
В. «Это были инопланетяне, зуб даю!»

Дальше, например, в зависимости от четности вашего IP предлагаются два варианта и выбирается вызвавший больший интерес. Компания Google провела десятки тысяч подобных экспериментов, чтобы определить, какие рекламные объявления лучше работают. Одним из первых был выбор числа сайтов на странице поиска. Фейсбук также проводит A/B testing и выбирает варианты, увеличивающие посещаемость сайта и длительность просмотра ленты.

А как нам использовать такие методы маркетинга в домашнем хозяйстве и личной жизни? Научный подход возможен везде. Например, девушка не уверена, какую шапочку ей надеть – белую или красную. Не надо слушать подруг и полагаться на свое мнение. Ей надо сначала надеть белую и час гулять по Тверской, считая, сколько любопытных мужских взглядов пришлось на час прогулки. В следующий час шапочку сменить и снова посчитать заинтересовавшихся мужчин. Так, применяя метод пророка Даниила можно решить много проблем.

Думаю о людях, жизнь которых – мозаика. Круговерть из знакомых, вечеринок, театров, музеев, ресторанов, спортивных секций, кинофильмов, книг, путешествий… Они проживают несколько жизней, им не нужны сны с приключениями, не нужны соцсети, всего хватает в реальности.

Понятно, что их жизнь определили гены, указавшие дорогу. Этим людям остается только свобода от одной обочины до другой. Мелькают на обочине картинки, там сидят сосредоточенные хмурые личности, наблюдающие рост травы и слушающие жужжание пчелы.

Счастливы те и другие одинаково. Или одинаково несчастны. И нет судьи, который скажет, где лучше. Даже мудрый Соломон не подскажет золотую середину, где всем будет хорошо. Нет её.

Не надо думать, что сосредоточенные создают, а несущиеся по жизни лишь потребляют. Да и зачем создавать, если никто не будет потреблять?

И что лучше – видеть много картинок или под микроскопом рассматривать одну? Общая картина не менее важна, чем детали одной картинки.

В путешествиях можно носиться по городу, чтобы увидеть всё. А можно ходить по одной улице, пока через нее не поймешь, чем живет город.

И тот, и другой могут про увиденное написать песню, которая будет всех радовать

Платон считал смех эмоцией, мешающей самоконтролю. В его идеальном государстве воспитателям из высшего сословия вообще следует избегать смеха. Только в 18-м веке появились теории, что смех играет роль предохранительного клапана, снимающего нервное напряжение. Однако в монастырях до сих пор рекомендуют поменьше смеяться. Вот наставление св. Василия Великого к начинающим инокам: "Походку иметь скромную, не говорить громогласно... не многословить, не быть скорым на смех, украшаться скромностью".
Это странно, ведь Библия смех не запрещает: «время плакать, время смеяться» (Еккл. 3:4).

Подростки обычно смеются над другими. Тут не надо иметь чувство юмора. Кто-то упал – все смеются. Жестокий смех. Именно такой смех имел ввиду Платон. В его окружении, наверное, не было принято смеяться над собой. Над собой смеются люди без комплексов, уверенные в себе. С ними легко и приятно общаться. Только не надо «развивать» шутки, когда такие приятные собеседники над собой подтрунивают. Получится смех над другим. Как у подростков.

Это было теоретическое введение.
Когда работаешь над большим текстом, то мысли часто норовят уйти в сторону. Чтобы всякая чушь не залезла в выстраданные строчки, приходится записывать посторонние мысли в блокнот – иначе они гудят в голове и пугают своим исчезновением. Подумал, как много знакомых я вычеркнул из жизни. Вычеркнул тех, кто хвалил себя и посмеивался над другими. Понимаю, что никто не виноват, что обречен мучиться от своих комплексов, но и мы не железные, чтобы это терпеть. Но были другие. Попытался вспомнить фразы, после которых полюбил этих других.

– Для ответов на такие серьезные вопросы у меня есть жена.

– Ты это знаешь? Начинай говорить, а я встану на колени. Иначе такое я слушать не могу.

– Я все-таки сломала несломаемое. Хоть в чем-то я уникальна.

– Понял, что мое призвание чинить замки, а не заниматься теоретической физикой.

– Счастье наступит, когда моя зарплата сравняется с зарплатой водителя автобуса. Тогда я буду залезать в автобус с высоко поднятой головой.

– Я маленькая, меня в толпе легко потерять. Если что, я залезу к Пушкину на постамент.

– Быстрее становись академиком. Буду хвастаться, что у меня друг академик.

– Я бы выкинул все свои картины, но боюсь, что они у меня будут лучшими.

– Маленькая грудь имеет свои преимущества – мужчины мне смотрят в глаза.

– Осталось только светлое чувство, что я это учила.

– Я наклеила обои вверх ногами – теперь ты меня еще больше будешь любить?

– Я нечаянно все починил. Только не спрашивай, как это мне удалось.

– Я тут что-то сварил. Ты не бойся, я сначала сам попробую.

– Как биолог я говорю твердо и уверенно: понятия не имею, что это за жук.

– У меня высший дзен: мне лень бороться со своей ленью.

– Чтобы никого не бояться, я год ходил в секцию карате. Теперь понял, что лучше бы занимался бегом.

– Говорить я буду тихо и невнятно. Если хотите, можно сразу перейти к вопросам.

– Ты меня учи, а я буду слушать и забывать. Но обещаю сделать процесс обучения приятным для обоих.

Несколько лет назад я писал о тяжелой жизни белки-альбиносе. И вот опять. Сидит такая белка на газоне и собирает зерна, упавшие с птичьей кормушки.
Белка-альбинос – враг всем, у кого пушистый хвост. Без пары, всегда одна, испуганная, непонимающая, почему весь мир против нее.
Непохожая.

Быть непохожим не просто. Однажды в Новом Орлеане наша лаборатория решили отметить окончание конференции в ресторане, где изысканно кормили морскими гадами.
– У вас нет мяса или хотя бы сосисок? – спросил я официанта.
– Понимаю, – сказал официант и принес котлету.
За столом воцарилась тишина. Тогда я понял, что испытывает белка-альбинос всю жизнь.

С непохожими интересно, но сложно. Они всегда готовы отстоять право быть непохожими. К ним трудно достучаться. Они привыкли быть отверженными. Даже если внешне к ним благосклонны.
Это проблема эмигрантов. Американских пенсионеров заманивают в Коста-Рику – страну с высоким «уровнем счастья». Интереснейшая страна, омываемая двумя океанами, с вулканами, джунглями, зелеными горами, укутанными туманом. Доброжелательные спокойные жители, образованные, всегда готовые помочь. Но в детстве они читали другие книжки, смотрели другие фильмы. И не умеют вкусно готовить. Они другие, непохожие. Но их много, и непохожим становишься ты. И через месяц тебе не в радость туканы, сидящие перед окном, смешные обезьяны капуцины и желтые реки, бурлящие вдоль дорог. Ты был интересен соседям, но скоро они начинают тебя сторониться. О чем с тобой говорить, если ты не знаешь ни одного футболиста местной сборной?

На самом деле мы все непохожие. Где бы ни жили. Просто иногда подстраиваемся, стараемся быть в стаде, толпе, стае, косяке, табуне. Так проще для нас и окружающих. Иногда это называют вежливостью. Или уважением.
Можно бунтовать, устанавливать свои правила. Искать таких же непохожих, собирать команду, быть готовым отстоять свое право на непохожесть. Или просто жить, не обращая внимания на всех похожих. Это интереснее, чем пастись в стаде или сидеть на заборе. Так мы идем вперед, вылезаем из болота похожести. Прогресс невозможен без непохожих.

Непохожим трудно. Они мечтают, чтобы им хотя бы не мешали. Сумасшедшие, местные дурачки, чокнутые, буки, ботаники, чмошники… Они не так пишут, не так рисуют, не так думают, не так живут.

К белке-альбиносу подскакал кролик и стал грозно поводить ушами. Кролик, который боялся даже мышей. Вдруг он стал храбрым. Непохожая белка отошла, опустив хвост.